|
|
|
|
||
|
|
«Психолого-педагогическое наследие прошлого в
современной социально-педагогической
деятельности» Материалы IV Всероссийских
Макаренковских студенческих педагогических чтений Екатеринбург, 22 марта 2007 г. Л.Н. Попов Традиции речевого
педагогического интонирования как основание Социальные
сироты – это не только дети, родители которых умерли, или дети, которые
остались без попечения родителей, это также дети, чьи родители юридически не
лишены родительских прав, но фактически не заботятся о них. Проблемы
социального сиротства, влекущие за собой отклонения в развитии личности
ребёнка и подростка, в значительной степени могут решаться посредством
социально-педагогической коррекционной работы, включающей в себя
симптоматическую и этимологическую коррекцию: работу с конкретными
отклонениями в развитии личности ребёнка и с его социальным окружением с
целью гармонизации его внутриличностных отношений и отношений со средой. Эта
работа требует от социального педагога особых профессионально значимых
качеств. Р.В. Овчарова называет их: «эмпатия», «доброжелательность»,
«деликатность», «аутентичность», «открытость», «конкретность»,
«непосредственность» [6, с. 17]. Такие
качества системно формируются, а затем реализуются посредством интонирования
объекта личностью (её особого, целостного духовно-душевно-телесного, или
рационального, эмоционального и практически-действенного
напряжения-отношения) и выражаются через речь (голос), жесты и мимику
педагога в ходе педагогического общения и взаимодействия. Например,
уважительность (уважительный тон), требовательность (требовательный тон) и
т.п. А.С.
Макаренко указывал на важную роль особого, педагогического тона (интонации) в
процессе педагогической работы с девиантными детьми и подростками и с
коллективом: «Когда общий тон требования, целеустремлённость действия
воспитаны в коллективе на самом деле, тогда и детский коллектив вас
поддерживает» [3, с. 87]. «Искренний, требовательный тон» [3, с. 48]
(педагогический тон) обладает огромными воспитательными возможностями
воздействия на личность: он способен влиять на всю последующую жизнь
человека. В терминах «целеустремлённость» и «требовательность»
сконцентрирована сама суть педагогического процесса, опирающегося на
«основной принцип нашей педагогической работы
– «как можно большее уважение к человеку» [3, с. 48]. Современная
гуманитарная наука рассматривает тон (интонацию) «как фундаментальное явление
культуры» [4, с. 204]. Основанием
античной, а затем европейской, русской речевой и педагогической культуры
является древнегреческая философия пифагорейцев. Важнейшая категория этой
философии – гармония – понимается как «согласие разнообразного», «согласие
разногласного». Гармония – это «структура вещи или вещей, которые
представлены в чёткой реальности и в единстве» [2, с. 268 – 270]. Музыкальная
эстетика пифагорейцев с её математическим аспектом определила «музыкальный
числовой тон», который уравновешивает внутренний мир человека в его связи с
внешним миром «путём катарсиса-умиротворения и исцеления всей человеческой
психики» [2, с. 272]. А.К. Михальская пишет: «Эта музыкально-математическая
гармония пифагорейцев, безусловно, положила начало становлению эстетики
речевого идеала в европейской культуре, идеала, предполагающего
гармонизирующий, умиротворяющий характер взаимодействия участников речевого
общения, согласного звучания разных голосов в диалоге жизни, идеала,
преломленного затем культурой христианской и особенно православно-христианской».
«Общий “музыкальный числовой тон”, соразмерность и ритмическая
согласованность акустического взаимодействия – это основополагающие
особенности успешной звуковой коммуникации… в человеческом общении» [5, с.
27]. Огромный
вклад в становление и развитие речевой культуры, речевого искусства –
риторики (греч. rhetorike – ораторское искусство, «красноречие», красная,
красивая речь) – внёс Сократ. Эвристическая риторика сократовского диалога,
противодействующая монологической риторике софистов (её родоначальник –
Протагор), несёт в себе ярко выраженное нравственное, педагогическое начало:
совместный поиск истины и справедливости учителем и учеником в процессе
устной речевой деятельности. По Сократу, этический смысл искусства
красноречия заключается в умении не только убеждать, но и воспитывать душу
собеседника. Такое искусство требует риторического мастерства, и без
большого, сознательного труда оно невозможно. Это искусство приносит людям
радость. Учение
великого мыслителя и практика было отражено в диалогах Платона, в классически
стройной «Риторике» Аристотеля, в практической деятельности Демосфена по
постановке речевого голоса. Важно отметить, что своеобразная и неповторимая
риторическая деятельность Сократа, а затем и Платона носила личностный,
дополнительно-смысловой, творчески воспитывающий характер: «От Платона его
ученикам передавалось нечто большее, чем буквальный смысл слов», – писал Р.
Штайнер [8, с. 39]. Античные
риторические и педагогические традиции получили своё продолжение в концепции
знаменитого древнеримского оратора Цицерона, чьё риторическое наследие
оказало сильнейшее влияние на судьбы речевой культуры нового времени в
Западной Европе и в России. «Слово» у Цицерона важнее «знания», эстетика речи
– важнее содержания. Эстетический идеал Цицерона – та же гармония, но
несколько другого порядка, характеризуемая сглаженностью противоречий,
отстранённостью от безобразного и тёмного, уходом от страстей – гармония в
некотором смысле искусственная. Категория гармонии у Цицерона получает
название frugalitas (от лат. fruges – зерно), что означает «годность»:
сдержанность, постоянство, умеренность, рациональность. У Цицерона оратор –
прежде всего учитель. Учить, доставляя удовольствие слушателю, производя
сильное впечатление на него – это обязанность оратора. Последователь
Цицерона Квинтилиан призывал к соблюдению правильности речи, меры. Педагог
Квинтилиан большое внимание уделял педагогическому тону, который, по его
мнению, должен быть ровным, но не сухим, а тем более суровым и бранчливым.
Особое место в трудах Квинтилиана занимает проблема методики воспитания
оратора. Его риторические и педагогические взгляды оказали прямое влияние на
русскую ораторскую прозу, на деятельность выдающихся русских риторов и
педагогов Епифания Славинецкого, Симеона Полоцкого, Дмитрия Ростовского,
Феофана Прокоповича и др. В
христианстве любое риторическое высказывание мыслится как высказывание
педагогическое. Античные категории гармонии, «софросины», frugalitas в
христианской риторике и педагогике трансформируются в понятие «кротость»,
выражающее общий тон речевого высказывания – радостное спокойствие. В
средневековой Западной Европе античные представления о связи нравственного
воспитания и речевой деятельности заняли особое место. Совершенствование речи
является средством нравственного совершенствования человека. Правильность
речи, точность слов, рациональность тона – это гарантия от ереси.
Главенствующая роль личности, её интеллекта, связанная с монологической,
субъект-объектной моделью античной риторики и педагогики – основной принцип и
тональность речевого и педагогического идеала эпохи (Фома Аквинский). Эпоха
Возрождения обращается к античной, классической культуре живого
риторико-педагогического диалога (Эразм Роттердамский, Франсуа Рабле, Мишель
Монтень). Вместе с тем продолжаются традиции Аристотеля, Цицерона и
Квинтилиана (рациональное, формальное, регламентированное в педагогической
риторике иезуитов). В это же время Ян Амос Коменский в своей «Великой
дидактике» выступает решительным сторонником равноправных, диалогических,
гармоничных отношений человека и мира. Дидактика Коменского строится на
основании принципов античной классической риторики как по канону, так и по
тону. В
Эпоху Просвещения выделились «английская» (Дж. Локк) и «французская» (Ж.-Ж.
Руссо) системы, которые в общем виде представляются как различные
риторико-педагогические идеалы. Первая – диалогического типа, вторая –
система «естественного воспитания», фактически отрицающая педагогическое
слово. В то же время, риторико-педагогические устремления Г. Лейбница
(Германия) и К. Гельвеция (Франция) были направлены на гармоничное соединение
диалогичности, внутренней глубины педагогического поиска с точной,
рациональной формой. Наиболее
известные педагогические системы XIX в. либо умаляли воспитывающую роль слова
(И. Песталоцци), либо использовали его в качестве важнейшего инструмента
воспитания и обучения, т.е. достижения гармонии, подлинно педагогического
тона (А. Дистервег, И. Гербарт). В России красноречие явилось результатом
слияния народной устной речевой традиции и античных, византийских и
южнославянских риторических образцов. Христианские заповеди и античное
наследие составили идеал педагогической речи – гармоническую уравновешенность
и определённость. Основные этико-риторические принципы – это уважение к
собеседнику, кроткий и смиренный тон, положительные эмоции. Эти принципы
последовательно воплощались в памятниках XI – XVI вв.: «Поучении Владимира
Мономаха», переводном византийском тексте «Пчела», «Молении Даниила
Заточника», «Наставлении отца сыну», «Послании Геннадия митрополиту Симону» и
др. В
XVII в. русские традиции педагогической риторики развивал Епифаний
Славинецкий, который уделял значительное внимание технике речи, голоса, а
также Максим Грек и др. Классическая категория гармонии в их деятельности
трансформировалась в своеобразную нравственно-смысловую категорию соборности. В
XVIII в. великий русский учёный М.В. Ломоносов создал знаменитое «Краткое
руководство к красноречию», в котором указаны конкретные пути и способы к
гармоничному единству внутреннего и внешнего (тона – «главного дела, то есть
самой силы к возбуждению или утолению страстей и действию красноречия» [1, с.
35]) в риторико-педагогической деятельности.
Необходимо
отметить, что в XVIII и в начале XIX вв. появились различного рода регламенты
и уставы учебных заведений России, где предъявлялись официальные требования к
педагогической речи на основе гуманных отношений учителя к ученику.
Сократовское понимание риторики как науки, практики и искусства
нравственно-педагогического, интонационно-смыслового воздействия было вполне
воспринято педагогикой и школой того времени. К
середине XIX в. наметился кризис риторики как научной и учебной дисциплины,
который отразился во взглядах В.Г. Белинского. Антириторическая позиция В.Г.
Белинского была вызвана, по-видимому, отрицанием античной риторики, как
«науки для господ» [7, с. 163]. Большое
внимание проблемам педагогической речи уделяли выдающиеся деятели русского
образования XIX в. Н.И. Пирогов и К.Д. Ушинский. Концепцию гармонизирующего (интонирующего)
педагогического эвристического диалога, глубоко понятую и воспринятую Н.И.
Пироговым, К.Д. Ушинский наполнил народным содержанием. В XX
в. обычаи русской классической педагогической речи сохранялись в основном в
православном церковном красноречии. Таким
образом, античный (европейский) идеал всесторонне и гармонично развитого
человека на протяжении всей дальнейшей истории человечества претерпевал
значительные и многообразные изменения в своей структуре (эмоциональное,
рациональное, практически-действенное и образное) в пользу того или иного
компонента в зависимости от социально-культурных и природных особенностей
развития того или иного общества, что выразилось в изменениях самого
античного понятия «тон»: «софросина», «frugalitas», «кротость», «смирение и
соборность», «интонация». Уважительное
и вдумчивое отношение социального педагога к этим традициям – понимание
сущности речевой педагогической деятельности (того самого «музыкального
числового тона») и осознание важного значения вариативной проявленности
(голосовой, мимической и жестовой) этой сущности – является необходимым
условием формирования особых профессионально значимых педагогических качеств
и, соответственно, условием успешной коррекционной работы с девиантным
ребёнком, условием решения проблем социального сиротства. Библиографический список 1. Ломоносов М.В. М., 1996. 2. Лосев А.Ф. История античной эстетики
(ранняя классика). М., 1963. 3. Макаренко А.С. Некоторые выводы из
моего педагогического опыта. М., 1950. 4. Медушевский В.В. О закономерностях и
средствах художественного воздействия музыки. М., 1976. 5. Михальская А.К. Педагогическая
риторика: история и теория: Учеб. пособие для студ. пед. университетов и
институтов. М., 1998. 6. Овчарова Р.В. Справочная книга
социального педагога. М., 2005. 7. Рождественский Ю.В. Теория риторики.
М.: Добросвет, 1997. 8. Штайнер Р. Христианство как
мистический факт и мистерии древности. –
разрешённый пер. О.Н. Анненковой. – 2-е изд. М., 1917. |
|
||
|
|
|
|
|
|