|
|
|
|
|
Школа-хозяйство после
А.С. Макаренко: забвение или
возрождение? Владимир Моргун, заведующий кафедрой
психологии Полтавского государственного педагогического университета,
кандидат психологических наук Приводится по изданию «Альманах Макаренко», |
Посвящается светлой
памяти моего отца Ф.Т. Моргуна (на снимке) |
|
|
В основу
статьи положен доклад автора на VII Международном
симпозиуме «А.С. Макаренко в постсоветское время», который состоялся под Франкфуртом-на-Майне.
К статье прилагаются материалы дискуссии, которые иллюстрируют актуальность
трудовой педагогики. Отношение к педагогическому творчеству А.С. Макаренко
переживало разные времена: от критики со стороны «педагогического Олимпа» до
его «канонизации» советской системой воспитания и образования. В годы перестройки
под «каток» гласности попал и А.С. Макаренко. В России на роль Герострата
претендует Ю. Азаров, а в Украине идёт тихий саботаж: закрыта лаборатория
А.С. Макаренко в Полтавском пединституте, исчезают его портреты из школ, не
переиздаются произведения, макаренковеды вынуждены защищать диссертации на
завуалированные темы. Однако в пылу страстей — была ли педагогика Макаренко гуманной
или авторитарной, всеобщей или колонистской и прочее — совсем забыли, что в
первую очередь она была трудовой. В этом смысле рискну на категорическое
утверждение: советская педагогика никогда (даже в период «канонизации»
Макаренко) не была макаренковской, поскольку она никогда не была и не смогла
стать трудовой, а советские школы так и не стали «школами-хозяйствами» (Моргун
В.Ф. А.С. Макаренко и психология личности // Вопросы психологии. 1988.
№ 4. С. 121-128.). Это подтверждает краткий исторический
экскурс. |
|
|
|
Судьба
«школы-хозяйства» в государстве рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции Знаменитую мысль Ленина («Учиться,
учиться, учиться делу коммунизма») в 30-е годы сократили до троекратного
«учиться...» не случайно. Ведь «дело» предполагало приоритет труда, трудовой
подготовки, но победили зубрёжка, вербализм в
обучении. В 60-е годы была провалена трудовая реформа образования Н.С.
Хрущёва. В 70-е годы авторы Конституции СССР дописались до того, что детский
труд был запрещён в двух статьях (в государстве рабочих, крестьян и трудовой
интеллигенции?!), где говорилось об «эксплуатации» детского труда и его
«вредности» для здоровья детей. Хорошо, что гласность началась ещё тогда и
директор Гадячской школы-интерната, что на
Полтавщине, Андриевский в газете «Правда» отстоял новую редакцию статьи,
которая восстановила в правах труд детей как важнейший фактор воспитания! В
постперестроечной Украине, когда не работает «взрослое» производство, тем
более речь не идёт о «школе-хозяйстве» с детским трудом. Встаёт вопрос о
спасении системы профессионально-технических училищ, которые хотя и не
поднимались до уровня «школы-хозяйства» Макаренко, но всё-таки давали хорошую
трудовую подготовку. Если
представить интеграцию образования и труда в виде многоуровневой модели, то
можно выделить, по крайней мере, 9 типов школ по уровням трудовой подготовки: 0.
школа без трудового воспитания; 1.
школа с профориентационной диагностикой; 2.
школа с уроками труда; 3.
школа с самообслуживанием и общественно-полезным трудом; 4. школа
со «свободной мастерской» (по А. С. Макаренко); 5.
школа — профессиональное училище; 6.
школа с элементами сезонного труда (временных трудовых бригад); 7.
школа-толока (натуральное хозяйство) (по А. А. Захаренко); 8.
школа-хозяйство (по А. С. Макаренко). Как видим, массовая школа и в СНГ, и в Украине, и в России, к
сожалению, никогда не поднималась выше второго уровня. Да и второй уровень
не совсем полноценен, поскольку в большинстве школ не реализована профориентационная диагностика, которая свойственна
первому уровню. В итоге, по данным НИИ образования взрослых РАО
(Санкт-Петербург), на вопрос к выпускникам школ о том, кто был их советчиком
при выборе профессии, большинство поставило школу и учителей лишь на... 4-6-е места. Здесь уместно привести макаренковский критерий настоящего
учителя: «Настоящий учитель должен заботиться о завтрашней радости
ребёнка, промежуточной и отдалённой перспективе развития его личности». Заботится ли школа о том, что ждёт выпускника после последнего
звонка? — вот коренной вопрос педагогики. «Школа-хозяйство» Макаренко давала
выпускнику не только аттестат зрелости, но и ещё три книжки — трудовую,
квалификационную и сберегательную (стартовый капитал). Она ждёт возрождения. |
|
|
|
«Школа работы» Г. Кершенштейнера и
«школа-хозяйство» А.С. Макаренко Была
ли идея и практическое воплощение «школы-хозяйства» А.С. Макаренко чем-то
сверхновым и оригинальным? На этот вопрос можно дать отрицательный ответ по
трём причинам. Во-первых, труд давно практиковался в колониях как средство
перевоспитания. Во-вторых, труд был необходимостью для выживания колонии в
условиях экономической разрухи после Гражданской войны. В-третьих, труд
получил теоретико-педагогическое и опытно-экспериментальное обоснование в то
время в работах Джона Дьюи («школа опыта»), Георга Кершенштейнера («школа
работы»), Вильгельма Лая («школа действия»), которые мог цитировать Макаренко
в своём дипломном сочинении «Кризис современной педагогики» (1917). Заслуга
Макаренко в том, что он вслед за этими учёными признал труд не только
средством перевоспитания социально запущенных детей, но и средством воспитания
каждого «нормального» ребёнка. Более того, он доказал это в своих
«школах-хозяйствах» Полтавы, Харькова, Киева и пошёл дальше своих предшественников. Киевский
педагог Н. Абашкина, например, провела
сравнительный анализ творчества Г. Кершенштейнера и А. Макаренко. Она и
современные немецкие учёные сходятся в том, что Макаренко превосходит
Кершенштейнера по трём позициям. Если Кершенштейнер больше настаивал на трудовых навыках,
которые необходимы для рабочих профессий, то Макаренко обеспечивал рост своих
воспитанников до «рабфаков» и высшего образования. Работа у Кершенштейнера
была элементом скорее обучения, а у Макаренко — настоящей трудовой
деятельностью («труд-забота» и «хозрасчёт» — лучшие воспитатели). Кершенштейнер ограничивался освоением технологических
процессов, а Макаренко поднимался до организации коллективного труда (его
воспитанники были в роли мастеров, бригадиров, конструкторов и пр.). Однако
ирония судьбы в том, что Кершенштейнер, находясь на
четвёртом уровне трудовой подготовки (см. выше), считается одним из отцов
«немецкого чуда», а невостребованный опыт Макаренко пылится на книжных полках
большинства школ СНГ. |
|
|
|
«Лаборатория психодиагностики» А.С. Макаренко и методика
анализа достижений учащегося у И.П. Волкова Если
обратиться к лидерам педагогической практики, которые развивают идеи Макаренко,
то на первом уровне «школы-диагностики» показателен опыт учителя из
Подмосковья И.П. Волкова (Волков И.П. Цель одна — дорог много. Проектирование
процессов обучения. М.: Просвещение, 1990). Для выявления и учёта склонностей
(способностей и интересов) учащихся с целью профилирования их образования и
последующей профориентации он предложил бестестовую
методику анализа продуктов деятельности, или жизненных достижений детей.
Кратко изложим её упрощённую (а значит — более доступную для учителя) модификацию
(Моргун. В.Ф. Методика багатовимiрного аналiзу досягнень учня з метою профiлювання та профорi нтацii. Полтава, 1997). Один
раз в месяц дети, родители и учителя класса приглашаются классным руководителем
на часовую встречу-экспертизу лучшего достижения каждого ученика.
Достижение избирается самим учеником, приносится на выставку достижений в
класс, кратко излагается в устном выступлении и фиксируется на бланке «Банк
достижений учащегося» по определённым личностным и профессиографическим
параметрам (устойчивость достижений во времени, область достижений,
сложность, качество, уровень исполнения, инициативность, доминирующая форма
действия). За год или несколько лет подсчитываются процентные соотношения по
всем параметрам и делается профориентационный
прогноз на основные и дополнительные профили образования или
профессиональной подготовки, что особенно актуально в условиях «свободного
рынка труда». Прототипом
такой методики у Макаренко были карточки наблюдений за воспитанниками и
профессиональная консультация, когда выпускнику давались советы по выбору
профессии, которая не была прямо связана с его специальностью в
«школе-хозяйстве», а учитывала его действительно лучшие достижения. Автору
известен ряд школ Украины (в Луцкой, Полтавской областях), где модификация
методики Волкова находит применение. «Свободная
мастерская» А. Макаренко и «комната творческих дел» И.П. Волкова Критики
жёсткой профессионализации в опыте А.С. Макаренко почему-то забывают о таких
демократических моментах профессионального самоопределения. Каждому
новенькому А.С. Макаренко предлагал с неделю «пошататься» по колонии и
присмотреться к тем бригадам-отрядам, труд в которых будет для него самым
привлекательным. Более того, он просит разрешения открыть «свободную мастерскую»,
в которой колонисты не выполняли промфинплан, а занимались бы тем, чего душа
желает (Макаренко А.С. Докладная записка об организации свободной мастерской
// Пед. сочинения: В 8 т. Т. И.П.
Волков первую идею реализует через свободный выбор кружка по интересам, а
вторую — через «комнату творческих дел школьника», которая особенно
необходима для детей из неблагополучных семей. Таким образом, его школа
достигает третьего уровня трудовой подготовки (Волков И.П. Цель одна — дорог
много. Проектирование процессов обучения. М.: Просвещение, 1990). |
|
|
|
«Школа-толока» А.А. Захаренко как современный вариант «школы-хозяйства»
А.С. Макаренко На наш
взгляд, в Украине наиболее близко поднялся к уровню «школы-хозяйства» Макаренко
директор Сахновской школы Корсунь-Шевченковского
района Черкасской области А.А. Захаренко(Захаренко О.А., Мазурик С.М. Школа над Россю. К.: Рад. школа, 1979. Моргун В.Ф. Школа-господарство А.С. Макаренка:
ступiнь чи вершина освiти? // Вiсник Полтавського державного педагогiчного
iнституту iм. В.Г.
Короленка: Психолого-педагогiчнi науки / За ред.
В.О. Пащенка. Полтава, 1998. Вип.
II. Т. 1. С. 56-69. Моргун В.Ф., Седых К.В. Делинквентный
подросток. Полтава.) Что
их объединяет? Во-первых, опора на педагогическую науку. Как ни сетовал А.
Макаренко на «педагогический олимп», он, по его же признанию, перечитал почти
всё, что было написано на русском языке по педагогике и психологии. Кроме
того, как раз полтавский учёный-педагог Г.Г. Ващенко помещает в своём
сборнике первую публикацию Макаренко об опыте колонии в Ковалёвке. Сахновская школа, в свою очередь, много лет была
экспериментальной для известного советского учёного-педагога Л.И. Новиковой
(Москва), а сейчас её директор А.А. Захаренко —
действительный член АПН Украины. Во-вторых,
их объединяет глубокое знание народной (семейной) педагогики. Не случайно
«колонистский» педагог Макаренко пишет «Книгу для родителей», а сельский
педагог Захаренко краеугольным камнем обустройства
школы выбирает «толоку» (когда, например, всем коллективом отстраивают дом
для погорельцев), но делает эту «толоку» каждодневной, будничной работой. В-третьих,
их роднит блестящий публицистический талант. Правда, две книги о школе Захаренко (первая — «Школа над Росью»)
пока ещё не могут сравниться по объёму с солидным 8-томным наследием
Макаренко. Но если собрать все тексты выступлений Захаренко
(а в ораторском искусстве ему сегодня в Украине равных очень мало), то разрыв
может резко сократиться. И
последнее — на этом обобщённом уровне анализа творчества Макаренко и Захаренко их объединяют выдающиеся достижения в
практической педагогике. Признавая известный постулат, что воспитывает не
столько школа, сколько общество, они поднялись к таким вершинам педагогики,
что их учебно-воспитательные учреждения стали для большинства воспитанников
наиболее ценны референтными («звёздными», как сказал
бы отец социометрии Д. Морено) группами, настоящими коллективами. Соответственно
— наиболее страшным наказанием для воспитанников было отстранение от такого
коллектива. Что
их разъединяет? На первый взгляд существенная разница в одном: если оппоненты
Макаренко часто его систему суживали до «колонистской педагогики» (для
детей, которые потеряли родителей, сирот-беспризорников), то Захаренко — директор обычной сельской школы, после
пребывания в которой дети возвращаются в одно-, двух-, трёхъярусные семьи, к
своим родителям и прародителям. Однако
если присмотреться, то вопрос не такой уж простой. Мы уже упоминали, что
Макаренко активно практиковал семейное воспитание в колонии и коммуне. В
более поздний период творчества к нему стали попадать и дети при живых
родителях. Даже были случаи, когда родители сами приводили своих детей на
перевоспитание в коллектив к выдающемуся педагогу. Его теоретические позиции
также отрицали специальную колонистскую педагогику. Макаренко утверждал, что
законы «параллельного педагогического действия в разновозрастном трудовом
учебном коллективе» — наиболее универсальный педагогический фактор воспитания
и самовоспитания ребёнка. Если
Макаренко не имел организационной возможности поселить вместе с трудными
детьми их «педагогически запущенных» родителей, то Захаренко
выбрал другой путь. Он расширил стены школы до размеров... села Сахновки и тем самым приобщил родителей к педагогической
орбите школы, к «единому разновозрастному отряду» (по Макаренко). Проиллюстрируем
это на нескольких конкретных технологических приёмах: 1)
все уроки в школе Захаренко объявлены открытыми для
родителей; 2) в
школьном музее каждая семья представлена реликвией-экспонатом; 3)
каждое утро все жители села по селекторной связи узнают о школьных новостях и
о том, какие работы для добровольцев-родителей, учителей и детей
(определённого возраста) планируются на сегодня (толока каждый день!); 4)
родители принимают участие в анализе поведения своих детей в семье, эти
оценки заносятся в табель и обобщаются с самооценкой ученика, мнением
одноклассников, учителей, правления хозяйства. За
тридцать лет директорства Захаренко дети, учителя и
родители построили в школе методом толоки отдельный корпус для начальных
классов, корпус школьного музея, обсерваторию, планетарий (сам Захаренко по специальности — учитель физики), зимний и
летний бассейны, мастерские, теплицы, стадион, фонтан... И всё это нужно было
не только построить, но и эксплуатировать, ремонтировать. Захаренко
с улыбкой вспоминает, как в первый год его директорства одна мама на вопрос
анкеты, какой бы Вы хотели видеть школу, пошутила: «Хочу, чтобы мои внуки
(для детей она и не надеялась) учились в школе, которая была бы не хуже школ
Ленинграда, Берлина и Киева». Молодой
директор воспринял это всерьёз и при помощи детей, учителей и родителей,
используя педагогические принципы Макаренко, Сухомлинского и других
(вспомним, например, главное кредо Волнина — Макаренко: как можно больше
уважения к человеку, как можно больше требовательности к нему), создал такую
школу, которой может позавидовать любое столичное учебное заведение. Какое
же резюме относительно преемственности и новаторства? Даже невозможность
физически включить родителей в разновозрастной отряд колонистов не следует
считать принципиальным отличием педагогики Макаренко, поскольку с его
воспитанниками всегда находились квалифицированные учителя и
производственники, а своими педагогическими поэмами он пытался сделать
единомышленниками всех взрослых людей страны. Захаренко посчастливилось создать единый педагогический
коллектив детей, учителей и родителей пока что в отдельно взятом селе. У него
всё ещё впереди. Залог успеха на этом пути — новаторский подход к системе
воспитания Макаренко и других выдающихся педагогов. Тем более что Захаренко возглавляет Творческий союз учителей Украины.
Он не навязывает педагогику Макаренко, а гуманно демонстрирует её творческое
воплощения на примере Сахновской «школы-толоки»,
что является новаторской реализацией концепции «школы-хозяйства» Макаренко в
современных сложных обстоятельствах. Бессмысленно копировать Макаренко, Захаренко или других педагогов, ибо они — неповторимые
личности. Продуктивным станет творческое освоение их опыта трудовой школы
(«школы-хозяйства», «школы-толоки») применительно к новым личностям, новым
реалиям. Этот подход — важнейшее условие выживания школьного образования
Украины в XXI столетии. |
|
|
|
К оглавлению
«Альманаха Макаренко» № 1, 2008 |
|
|