Труды классиков природосообразной педагогики
Школа и общество Джон Дьюи (John Dewey) [1859-1952] (Печ. по: Дьюи Д. Школа и общество / Пер. с англ. ГА. Лучинского. Изд. 2-ое. - М., 1924. - С. 7-9,16-24, 32-33, 38,40-41. Книга «The School and Society» была издана в 1899 г.)	проф. Джон Дьюи
1. Школа и общественное продвижение Мы склонны смотреть на школу с человеческой точки зрения, как на нечто, касающееся только учителя и ученика или учителя и родителей. Естественно, что нас более всего интересуют успехи того или другого близкого нам ребёнка - его физическое развитие, его успехи в умении читать, писать, считать, рост его познаний в области географии и истории, улучшение его манер, его рачительность, привычки к порядку и прилежание — вот с каких точек зрения оцениваем мы работу школы. И это правильно. Но этот кругозор нуждается в расширении. То, что самый внимательный и разумный родитель желал бы видеть в своем собственном ребёнке, того же общество вправе требовать для всех своих детей. Всякий другой идеал для наших школ был бы узким, неприемлемым, и он разрушал бы наш демократический строй. Всё, что общество создало для себя, оно через посредство школы предлагает в распоряжение своих будущих членов. Все свои лучшие мысли о себе самом оно надеется осуществить при посредстве новых возможностей, таким образом открывающихся для него самого в будущем. В этом индивидуализм и социализм единодушны. Только будучи справедливым к полному росту всех личностей, составляющих его, общество имеет хоть какую-нибудь возможность оставаться верным самому себе при всех случаях. И в этом лозунге, таким образом выдвинутом, ничто не играет такой роли, как школа; ибо, как сказал Хорас Манн [1], «где что-нибудь растёт, один творящий стоит тысячи исправителей».	Мысли на полях То, что самый внимательный и разумный родитель желал бы видеть в своем собственном ребёнке, того общество вправе требовать для всех своих детей... Только будучи справедливым к полному росту всех личностей, составляющих его, общество имеет хоть какую-нибудь возможность оставаться верным самому себе при всех случаях. Видоизменения, продолжающиеся в способах и в содержании образования, являются следствием изменившегося общественного положения и стремлением удовлетворить нужды нового образующегося общества в такой же степени, как и перемены, происшедшие в видах производства и торговли. Общество есть известное количество спаянных между собой людей, объединённых общею линией работы, общим духом и общими для всех задачами. Общие нужды и цели вызывают всё растущую потребность в обмене мыслей...
Всякий раз, когда мы приступаем к обсуждению нового течения в деле образования, особенно необходимо придерживаться более широких или общественных точек зрения. В противном случае изменения в школьных установлениях и обычаях будут иметь вид произвольных измышлений отдельных учителей; в худшем случае — скоропреходящих фантазий, в лучшем же случае — улучшений лишь в некоторых мелочах, — а в этой именно плоскости обычно и обсуждается преобразование школы. А это так же разумно, как если бы мы считали изменения, производимые в локомотивах и телеграфе, хитроумной выдумкой какого-нибудь отдельного лица. Видоизменения, продолжающиеся в способах и в содержании образования, являются следствием изменившегося общественного положения и стремлением удовлетворить нужды нового образующегося общества в такой же степени, как и перемены, происшедшие в видах производства и торговли. На эту-то сторону я прошу вас обратить особое внимание, а именно: попытаться представить себе то, что мы можем грубо определить словами «новое образование» при свете более широких перемен в обществе. Можем ли мы связать это «новое образование» с общим ходом событий? Если можем, оно потеряет свой отделённый характер; оно перестанет быть делом, которое успешно развивается благодаря удачной работе выдающихся педагогов с теми или другими учениками. Оно явится частью, и значительной частью, общей общественной эволюции, неизбежной, по крайней мере, в своих главных чертах. <...> Общество есть известное количество спаянных между собой людей, объединённых общею линией работы, общим духом и общими для всех задачами. Общие нужды и цели вызывают всё растущую потребность в обмене мыслей и в единстве чувств. Самая главная причина, почему нынешняя школа не может устроиться в естественный общественный союз, заключается в том, что в ней совершенно отсутствует эта составляющая общей и производительной деятельности. На площадке, в спорте, среди игр общественное устроение возникает неизбежно и без всякого принуждения. Здесь должна быть проделана известная работа, должна быть проявлена известная деятельность, что вызывает разделение труда, выбор вожаков и рядовых членов, взаимное сотрудничество и соревнование. В такой же степени основание и связующее общественного устроения желательны и в школьной комнате. Что же касается этической стороны, то беда нашей школы заключается в том, что она стремится приготовить будущих членов гражданского общества в условиях, в которых этого гражданского духа почти не замечается.	Мысли на полях Самая главная причина, почему нынешняя школа не может устроиться в естественный общественный союз, заключается в том, что в ней совершенно отсутствует эта составляющая общей и производительной деятельности. ...Беда нашей школы заключается в том, что она стремится приготовить будущих членов гражданского общества в условиях, в которых этого гражданского духа почти не замечается. Занятие, состоящее единственно и исключительно в поглощении фактов и истин, является исключительно личным делом... и будет способствовать развитию себялюбия... Здесь нет непосредственного общественного основания для приобретения чистого знания, здесь нет никакой общественной выгоды от этого в случае успеха. В самом деле, почти единственным мерилом успеха здесь служит соперничество... в худшем значении этого слова, а именно: в сравнении плодов зубрёжки или же в экзамене, чтобы можно было видеть, чей ребёнок был настолько успешен, чтобы стать выше прочих дети в собирании и накоплении самого большого количества сведений.
Разницу, которая обнаруживается, когда занятия ручным трудом делаются явно средоточием школьной жизни, нелегко описать словами; эта разница заключается в основании, в духе, в атмосфере. Если войти в кухню во время работы, где группа детей деятельно занята приготовлением пищи, психологическая разница, переход от более или менее бездеятельного и вялого восприятия и стеснительности к явной бьющей ключом энергии настолько разительны, что, можно сказать, ударяют посетителей в лицо. И действительно, на тех, у которых создался строго установленный образ школы, эта перемена, наверное, действует неприятно. Но и перемена, произошедшая в положении общества, не менее разительна. Занятие, состоящее единственно и исключительно в поглощении фактов и истин, является исключительно личным делом, и поэтому вполне естественно, если оно будет способствовать развитию себялюбия. Здесь нет непосредственного общественного основания для приобретения чистого знания, здесь нет никакой общественной выгоды от этого в случае успеха. В самом деле, почти единственным мерилом успеха здесь служит соперничество, и соперничество в худшем значении этого слова, а именно: в сравнении плодов зубрёжки или же в экзамене, чтобы можно было видеть, чей ребёнок был настолько успешен, чтобы стать выше прочих детей в собирании и накоплении самого большого количества сведений. Настолько преобладающей здесь является исключительно эта атмосфера, что помощь одного ребёнка другому в его уроке признаётся школьным преступлением. Когда школьная работа состоит в простом заучивании уроков, взаимная поддержка вместо того, чтобы признаваться самым естественным видом сотрудничества и содружества, становится тайной попыткой освободить своего соседа от исполнения им его собственных обязанностей. Когда же на сцену выступает деятельная работа, всё это меняется. Помощь другим вместо того, чтобы быть видом благотворительности, которая делает более бедными тех, кто пользуется ею, становится просто помощью, которая снимает путы с того, кому она оказывается, и способствует его дальнейшему продвижению.	Мысли на полях Всё, что общество создало для себя, оно через посредство школы предлагает в распоряжение своих будущих членов. Все свои лучшие мысли о себе самом оно надеется осуществить при посредстве новых возможностей, таким образом открывающихся для него самого в будущем. Когда школьная работа состоит в простом заучивании уроков, взаимная поддержка вместо того, чтобы признаваться самой естественной видом сотрудничества и содружества, становится тайной попыткой освободить своего соседа от исполнения им его собственных обязанностей. Когда же на сцену выступает деятельная работа, всё это меняется. Помощь другим вместо того, чтобы быть видом благотворительности, которая делает более бедными тех, кто пользуется ею, становится просто помощью, которая снимает путы с того, кому она оказывается, и способствует его дальнейшему продвижению. Дух свободного общения, обмен идеями, мыслями, выводами, успехами и неудачами предыдущих опытов — становятся главным содержанием рассказов.
Дух свободного общения, обмен идеями, мыслями, выводами, успехами и неудачами предыдущих опытов — становятся главным содержанием рассказов. Что же касается соревнования, то, поскольку соревнование имеет здесь место, оно является лишь сравнением личностей, но не по количеству ими лично поглощённых сведений, а по качеству сделанной работы — настоящему общественному мерилу ценности. Неформальным, но всё же более проникновенным путём, школьная жизнь начинает устраиваться на общественном основании. Внутри эта школьная организация основывается на школьной дисциплине, или порядке. Конечно, порядок есть нечто такое, что определяется конечной целью, которую мы себе ставим. Если вы ставите своею конечною целью в школе, чтобы сорок или пятьдесят детей выучили заданные им уроки так, чтобы могли рассказать их учителю, то ваша дисциплина должна стремиться обеспечить этот итог. Но если вы поставите своею конечною целью развитие чувства общественного сотрудничества и общности жизни, то дисциплина должна вытекать из этой цели и соответствовать поставленной вами задаче. В этом случае дисциплина будет несколько напоминать тот порядок, который замечается там, где какая-нибудь вещь находится в процессе построения; здесь будет некоторый беспорядок, как во всякой мастерской, где идёт работа; здесь нет молчания; люди здесь не заняты тем, чтобы сохранить известные установленные позы; их руки не сложены; они не держат книг так или этак. Здесь создаются разнообразные вещи, и здесь поэтому суматоха, шум — итоги деятельной работы. Но из этой работы, из создания этих вещей общественным путём, путём сотрудничества, вырастает своя дисциплина — дисциплина особого рода и особого типа. Всё наше представление о школьной дисциплине меняется, когда мы подходим к ней с этой точки зрения. Но школа стоит особняком, настолько отдельно от обычных условий и двигателей жизни, что место, куда посылаются дети ради дисциплины, единственное место в мире, где труднее всего приобрести этот опыт — опыт, мать всех дисциплин, достойных носить это имя. Только при господстве этой узкой, окаменело-обычной школьной дисциплины возможна опасность проглядеть ту более глубокую и безгранично более широкую дисциплину, которая вытекает из участия в построительной работе, которая приводит к итогу, общественному по духу. <...>	Мысли на полях ...Место, куда посылаются дети ради дисциплины, — единственное место в мире, где труднее всего приобрести этот опыт — опыт, мать всех дисциплин, достойных носить это имя. Только при господстве этой узкой, окаменело-обычной школьной дисциплины возможна опасность проглядеть ту более глубокую и безгранично более широкую дисциплину, которая вытекает из участия в построительной работе, Что же касается соревнования, то, поскольку соревнование имеет здесь место, оно является лишь сравнением личностей, но не по количеству ими лично поглощённых сведений, а по качеству сделанной работы — настоящему общественному мерилу ценности. Но если вы поставите своею конечною целью развитие чувства общественного сотрудничества и общности жизни, то дисциплина должна вытекать из этой цели... здесь будет некоторый беспорядок, как во всякой мастерской, где идёт работа... суматоха, шум — итоги деятельной работы.
В таком случае самое важное, что нужно помнить, это то, что введение в школу различных видов деятельной работы приведёт к полному обновлению школьного духа. Это даст школе возможность примкнуть к жизни, сделаться для ребёнка обителью, где он будет учиться, не отрываясь от жизни... Это даст случай превратить школу в общину в миниатюре, в общество в зародыше. Это - основа, а из неё потекут беспрерывные и правильные потоки образования. Если школа примет вышеописанный производственный характер, то ребёнок, в конце концов, примет участие в общей работе, но не участие для участия, а участие ради плодов его. Итоги воспитания тогда наверное будут настоящи, хотя и будут случайны и несамостоятельны. Но в школах занятия подобного рода не должны преследовать никаких практически-хозяйственных задач. Цель занятий не хозяйственная ценность продуктов, а развитие общественной мощи и глубины. Это и будет то освобождение от узкой употребимости, та открытая возможность для развития человеческого духа, которые превращают деятельную работу в школе в лабораторию искусства и средоточия, где создаётся знание и творится история. Объединение всех предметов школьного обучения лежит в географии. Значение географии заключается в том, что она представляет Землю как длительную обитель для занятий человека. Мир без отношения к человеческой деятельной работе не есть мир. Человеческая деятельность и работа, оторванные от своих корней, лежащих в земле, — ничто, пустой звук. Земля — конечный источник всякой пищи для человека, она — его постоянный защитник и покровитель, поставщик сырого вещества для всех его работ; она же — обитель, куда обратно возвращаются все его гуманизирующие и идеализирующие произведения. Она — великое поле, великий рудник, великий источник тепловой, световой и электрической энергии; она -- великое вместилище океанов, потоков, гор и равнин, и всё наше земледелие, горное дело, деревообделочное дело, всё наше фабричное производство и все наши распределительные органы — всё это лишь частичные составляющие и условия Земли. Только благодаря этим занятиям умственное и чувственное истолкование природы получило своё развитие. Только входя в мир и работая в мире, мы понимаем его значение и измеряем его ценность.	Мысли на полях ...Из этой работы, из создания этих вещей общественным путём, путём сотрудничества, вырастает своя дисциплина — дисциплина особого рода и особого типа. ...Введение в школу различных видов деятельной работы приведёт к полному обновлению школьного духа. Это даст школе возможность примкнуть к жизни, сделаться для ребёнка обителью, где он будет учиться, не отрываясь от жизни... Это даст случай превратить школу в общину в миниатюре, в общество в зародыше. ...Ребёнок, в конце концов, примет участие в общей работе, но не участие для участия, а участие ради плодов его. Это и будет то освобождение от узкой употребимости, та открытая возможность для развития человеческого духа, которые превращают деятельную работу в школе в лабораторию искусства и средоточия, где создаётся знание и творится история. Объединение всех предметов школьного обучения лежит в географии.
В образовательном отношении это обозначает, что вся эта работа в школе отнюдь не должна сводиться на практические затеи или способы однообразных занятий — как выработать лучших по техническим знаниям поваров, швей или плотников; нет, школа должна стать средоточием научного углубления и изучения веществ (сырья) и процессов природы — вот те пункты отправления, откуда следует вести детей к уразумению исторического развития человека. Действительное значение сказанного можно будет уяснить себе лучше, если мы приведём для пояснения пример, взятый из настоящей школьной работы, чем если мы встанем на путь общих рассуждений. Ничто так резко не поражает среднего прозорливого посетителя школы, как вид мальчиков и девочек десяти, двенадцати и тринадцати лет, занятых шитьём и тканьем. Если мы посмотрим на эти занятия с точки зрения подготовки мальчиков к тому, чтобы они научились пришивать пуговицы или вязать дорожки, это будет узкая пользовательская точка зрения, основание, которое вряд ли может оправдать то выдающееся значение, которое придают подобного рода занятиям в школе. Но если мы посмотрим на это с другой стороны, то мы найдём, что подобная работа даёт ребёнку точку отправления, откуда он может добраться до источника, чтобы проследить затем продвижение человечества в истории, знакомясь при этом также с употребляемыми веществами и с применением механических принципов. В связи с этими занятиями вкратце повторяется историческое развитие человека. Возьмём пример. Детям прежде всего даётся сырой материал — лён, хлопчатник, шерсть в том виде, как она получается от овцы (если можно привести их туда, где идёт стрижка овец, тем лучше). Затем делается объяснение этих веществ (сырья) со стороны их применимости к выработке тех полезных предметов, для которых они употребляются. Для примера делается сравнение волокон хлопка с волосками шерсти. Я не знал, пока дети не сказали мне, что причина, почему хлопчатобумажная промышленность развилась позднее шерстяной, заключается в том, что хлопковое волокно очень трудно очистить руками от семян.	Мысли на полях Значение географии заключается в том, что она представляет Землю как длительную обитель для занятий человека. Мир без отношения к человеческой деятельной работе не есть мир. Земля — конечный источник всякой пищи для человека, она — его постоянный защитник и покровитель... ...Школа должна стать средоточием научного углубления... откуда следует вести детей к уразумению исторического развития человека. (Учась пришивать пуговицы или вязать дорожки... ребёнок) может добраться до источника, чтобы проследить... продвижение человечества в истории, знакомясь... с употребляемыми веществами и с применением механических принципов. В связи с этими занятиями вкратце повторяется историческое развитие человека. Возьмём пример. Детям прежде всего даётся сырой материал — лён, хлопчатник, шерсть в том виде, как она получается от овцы (если можно привести их туда, где идёт стрижка овец, — тем лучше).
Дети в одной группе работали тридцать минут, очищая волокна хлопка от семенных коробочек и семян, и за это время успели очистить менее одной унции (= 28,3 г. – прим. ред.). Они легко могли после этого поверить, что один человек при ручной очистке успевает в день сделать только один фунт (453,6 г. - прим. ред.), и могли понять, почему их предки носили шерстяное платье вместо бумажного. Между другими особенностями, обнаруженными детьми, которые влияли на относительную пригодность обоих веществ (сырья), была меньшая длина хлопкового волокна сравнительно с шерстяным волоском; первый в среднем был длиною в одну треть дюйма (2,54 см.), в то время как последний достигал трёх дюймов; указано было также на то, что волокна хлопка были мягкие и свивались, в то время как волоски шерсти имели некоторую жёсткость, которая делала их прямыми, что облегчало их прядение. Дети сделали эти заключения сами, работая над настоящими веществами при помощи только наводящих вопросов со стороны учителя. Затем они проследили процесс, необходимый для переработки волокон в сукно. Они как бы заново изобрели первое приспособление для чесания шерсти — пару досок с острыми иголками в них для чесания шерсти. <...> Для всех очевидно, что наша общественная жизнь подверглась полной и коренной перемене. Если наше образование стремится иметь хоть какое-нибудь значение для жизни, оно должно также всесторонне переродиться, но это перерождение не есть что-то такое, что явится неожиданно, что будет выполнено в один день вполне сознательно и по определённому плану. Оно уже совершается. Те видоизменения нашей школьной системы, которые часто кажутся (даже для лиц, которые наиболее деятельно связаны со школой, не говоря уже о совсем посторонних наблюдателях) лишь изменениями мелочей, лишь улучшениями школьного механизма, в действительности служат явными признаками начавшегося развития. Введение деятельных занятий, естествознания, начал науки, искусства, истории; отнесение отвлечённого и формального знания на второй план; перемена моральной атмосферы в отношениях между учениками и учителями, перемена дисциплины, введение большей деятельности, наглядности и самодеятельности — всё это не случайные явления; они необходимые следствия более глубокой общественной эволюции. Остаётся лишь объединить все эти условия, оценить во всей полноте их значение, и тогда заключающиеся в них идеи и идеалы, в законченном цельном виде, ввести в нашу школьную систему. Поступить так — значит превратить каждую из наших школ в зародыш общественной жизни, создать в ней деятельную работу, которая отражала бы жизнь более широкого общества и была бы проникнута насквозь духом искусства, истории и науки.	Мысли на полях Они как бы заново изобрели первое приспособление для чесания шерсти - пару досок с острыми иголками в них для чесания шерсти. Если наше образование стремится иметь хоть какое-нибудь значение для жизни, оно должно также всесторонне переродиться. Введение деятельных занятий, естествознания, начал науки, искусства, истории; отнесение отвлечённого и формального знания на второй план; перемена моральной атмосферы в отношениях между учениками и учителями, перемена дисциплины, введение наглядности и самодеятельности — всё это не случайные явления; они необходимые следствия более глубокой социальной эволюции. ...Типичные черты старого образования: его бездеятельность, его механическое скучивание детей, его однообразие программы и способа. Оно может быть подытожено в том положении, что средоточие тяжести лежит вне ребёнка. Оно лежит на учителе, на учебнике, везде где угодно, но только не в непосредственных инстинктах и деятельной работе самого ребёнка.
Когда школа воспитает и выработает из каждого ребёнка нашего общества члена подобной маленькой общины, пропитает его духом служения обществу и снабдит его средствами для творческой самодеятельности, тогда мы будем иметь самую твёрдую и самую лучшую обеспеченность в том, что и широкое общество станет более достойным, более приятным и более гармоничным. <...> 2. Школа и жизнь ребёнка Я, возможно, допускаю некоторое преувеличение, чтобы сделать более ясным типичные черты старого образования: его бездеятельность, его механическое скучивание детей, его однообразие программы и способа. Оно может быть подытожено в том положении, что средоточие тяжести лежит вне ребёнка. Он лежит на учителе, на учебнике, везде где угодно, но только не в непосредственных инстинктах и деятельной работе самого ребёнка. На этом основании многого не скажешь о жизни ребёнка. Много можно сказать о занятиях ребёнка, но школа ни в коем случае не есть то место, где ребёнок живёт. В настоящее время начинающаяся перемена в деле нашего образования заключается в перемещении средоточия тяжести. Это — перемена, переворот, подобная той, которую произвёл Коперник [2], когда астрономический центр был перемещён с Земли на Солнце. В данном случае ребёнок становится солнцем, вокруг которого вращаются средства образования: он — средоточие, вокруг которого они устраиваются. <...> В школе жизнь ребёнка становится всё определяющей целью. Все необходимые средства, содействующие росту ребёнка, — здесь средоточие. Обучение, конечно, но жизнь на первом месте, а обучение только при содействии этой жизни и для неё. Когда мы поставим жизнь ребёнка в средоточие и всё устроим в этом направлении, мы не найдём, что ребёнок прежде всего существо «слушающее»; совсем наоборот. <...> Положение, так часто приводимое, что образование значит «развитие», прекрасно, если мы имеем в виду просто подчеркнуть отличие его с процессом накачивания. Но, в конце концов, очень трудно соединить понятие «развитие» с обычными поступками ребёнка трёх, четырёх или семи лет. Ребёнок в этом возрасте уже переполнен деятельностью всякого рода, которая льётся через край.	Мысли на полях В настоящее время начинающаяся перемена в деле нашего образования заключается в перемещёнии средоточия тяжести... Ребёнок становится солнцем, вокруг которого вращаются средства образования... Обучение? Конечно, но жизнь на первом месте, а обучение только при содействии этой жизни и для неё. Когда мы поставим жизнь ребёнка в середину и всё устроим в этом направлении, мы не найдём, что ребёнок прежде всего существо «слушающее»; совсем наоборот. Верно направленная и правильно руководимая деятельность ребёнка даёт ценные итоги... Мы должны или пренебрегать и подавлять деятельность ребёнка, или приноравливаться к ней. Но если мы устроены, снабжены всем необходимым и имеем надлежащее сырьё, то перед нами открывается другой путь. Мы можем руководить детской деятельностью, задавая ей работу в определённом направлении и, таким образом, можем вести её к разумной цели...
Он уже не чистая загадка, к которой взрослый должен приближаться с величайшей осторожностью, чтобы постепенно вытащить скрытые здесь зародыши деятельности. Ребёнок уже чрезвычайно деятелен, и задача воспитания есть задача сдерживать его деятельность, направляя её по определённому руслу. Верно направленная и правильно руководимая деятельность ребёнка даёт ценные итоги вместо того, чтобы рассеяться или вылиться в вид бесцельных киданий. Если мы будем это помнить, то затруднение, которое я нахожу главным в умах многих людей, относительно того, как определять, что такое новое образование, не столько объясняется, сколько разрешается, оно просто исчезает. Часто задают вопрос: если вы станете работать с детскими идеями, побуждениями (импульсами) и интересами, с материалом столь сырым, случайным и беспорядочным, то каким образом вы добьётесь того, чтобы ребёнок получил необходимую привычку к дисциплине, приобрёл культурные навыки и необходимые понятия? Если бы перед нами не было иного пути, кроме того, чтобы возбуждать и чтобы потворствовать детским импульсам, — были бы все основания ставить подобный вопрос. Мы должны или пренебрегать и подавлять деятельность ребёнка, или приноравливаться к ней. Но если мы устроены, снабжены всем необходимым и имеем надлежащее сырьё, то перед нами открывается другой путь. Мы можем руководить детской деятельностью, задавая ей работу в определённом направлении и, таким образом, можем вести её к разумной цели, которая стоит в конце пути, по которому мы следуем.
[1] Манн Хорас (1796-1859) — преобразователь школьного образования в США; связывал устойчивость республики с воспитанием республиканских идеалов и прочной системой государственного образования. [2] Коперник Николай (1473-1543) — польский астроном, создатель гелиоцентрической системы мира.
Труды классиков природосообразной педагогики